Смертная казнь при Петре I.

На беспорядки и преступления надлежит конечно налагать наказания
однако ж и сберегать жизнь подданных сколь возможно.

Петр I.

Смертная казнь в России известна с давних пор. Первоначально это была кровная месть за убийство родича, когда убийца карался мечом, будучи застигнутым на месте преступления. Однако, именно как вид наказания, официально налагаемый государством и осознаваемый обществом, смертная казнь появляется в Пространной Редакции Русской Правды в XI веке. С тех пор институт смертной казни эволюционирует, и уже в Соборном Уложении можно отметить развитую классификацию этого вида наказания. В нем так же четко определен круг преступлений, за совершение которых человек может быть лишен жизни. Вторым документом, определяющим в XVIII веке смертную казнь как наказание, был Артикул Воинский. Проанализировав два этих законодательных памятника, можно выделить следующие случаи применения смертной казни: убийство, разбой, отягченный убийством, рецидивный разбой, изнасилование, фальшивомонетчество, преступление против церкви, преступление против жизни, здоровья и чести царя. Последний случай включал в себя: непристойные речи, самозванничество, бунт, измену, сдачу крепости неприятелю и т.д. В данном случае смертной казнью карались не только сами преступники, но и их родственники, если им было известно о готовящемся государственном преступлении.

Не случайно в качестве эпиграфа к докладу были взяты слова Петра о том, что необходимо сберегать жизнь подданных «сколь возможно». Дело в том, что Петр считал, что наказание должно преследовать не только карательные и устрашающие, но и исправительные цели, а преступников, чьи преступления не вышли за угрожающие государству пределы, можно использовать и как рабочую силу в интересах страны. Нина Борисовна Голикова, петербургский исследователь, в своем исследовании, основанном на изучении деятельности Преображенского приказа с 1697 по 1708гг. на основе документов, хранящихся в Архиве Древних актов, отмечает снижение количества смертных приговоров по сравнению с деятельностью аналогичных карательных органов в предшествующий период. Так, с 1697 по 1708гг. Преображенским приказом было рассмотрено 772 дела, из них смертные приговоры были вынесены только в 48 случаях. Львиная доля из этих приговоров приходилась на время следствия по делу стрелецкого восстания. Однако нельзя говорить о том, что российское правосудие в этот период своей истории встало на путь смягчения наказания, что оно превращается в нечто гуманное и либеральное. По сути, в России в то время смертная казнь оставалась одной из самых варварских и жестоких в Европе.

В XVIII веке в России было 6 основных видов лишения преступника жизни:

1. отсечение головы (мечом, секирой, топором);
2. колесование;
3. четвертование;
4. повешение (за шею, ноги или ребро);
5. сожжение (разновидность – копчение);
6. «посажение» на кол.

Это – наиболее распространенные виды смертной казни. Но были и «экзотические». Во-первых, это аркебузирование - расстрел для военных преступников. Во-вторых, это закапывание живым в землю – специфическая смертная казнь для женщин-мужеубийц. В тоже время, на рубеже XVII – XVIII веков в прошлое уходит «посажение на воду» - казнь через утопление. Уже в 20-ые годы XVIII века эти виды казней не применяются.

Приговор к колесованию предполагал 2 вида казни: «верхнюю», менее мучительную (отсечение головы, а затем переламывание членов трупа, который выставляли на колесе), и «нижнюю», т.е. такую, которая начиналась с низу тела и была более мучительной. В приговорах о ней писали: «Колесовать живова». Тогда изломанное тело еще живого преступника укладывали (привязывали) на закрепленные горизонтально на столбе тележное колесо. Закон и традиция предполагали 2 вида мучительной казни четвертованием: у преступника либо сначала отсекали голову, а потом руки и ноги, либо ему отсекали («обсекали») сначала руки и ноги, а потом отрубали голову. Последний вариант казни был, естественно, мучительнее первого.

Три вида казни предполагали приговоры о повешении преступника: простое повешение, когда человека вешали за шею, и мучительное, когда преступника подвешивали за ребро или за ноги. К сожжению приговаривали преступников преимущественно по делам веры: еретиков, отступников, богохульников, а так же ведунов и волшебников. Способ сожжения в приговорах обычно не уточнялся.

Физическая смерть на эшафоте, называемая с петровских времен «натуральной смертью», соседствовала с «политической смертью». Вот как она описана в одном из приговоров 1725г.: «Вместо натуральной смерти политическую: бить кнутом нещадно и, вырезав ноздри, послать в Рогервик в каторжную вечную работу». Почему эта казнь называется политической, сказать трудно. Но ясно, что политическая смерть не была физическим уничтожением преступника, она означала предание его гражданской казни, уничтожала человека как члена общества. Политическую смерть применяли и к негосударственным преступникам – обыкновенным убийцам и грабителям. Чаще всего приговор к такому наказанию рассматривался как помилование, как освобождение от физической смерти.

Рассмотрим «политическую казнь». Выше уже говорилось о различии «натуральной» и «политической» смерти, хотя до самого конца преступник мог и не знать, что его не собираются лишать жизни, а устроят лишь имитацию «натуральной смерти». Церемония политической казни проводилась в точности так же, как и натуральной, только кончалась иначе – преступнику оставляли жизнь. Казнимого раздевали, зачитывали смертный приговор, клали на плаху и тут же снимали. При этом оглашался указ об освобождении от смертной казни.

«Натуральная смерть», или «лишение живота», а именно отсечение головы, записывалось в протоколе сыскного учреждения так: «Казнен: отсечена голова на плахе». Из документов неясно, каким орудием пользовались при экзекуции, хотя выбор орудий был невелик – или топор, или меч. Неясно, каким был топор – мясницкий, топор дровосека, или это была секира. Согласно Артикулу Воинскому 1715г., головы секли мечом – «мечом казнены», «мечом наказать». Когда отсекали головы мечом, то приговоренного ставили на колени, и палач широким замахом сносил преступнику голову с плеч. При казни топором неприменнным атрибутом была плаха – чурбан из дуба или липы, высотой не более метра, возможно, с выемкой для головы.

Опытный палач отделял голову от туловища одним ударом и тот час, подняв ее за волосы, показывал толпе. Предъявление головы публике так же полно символического смысла: зрители удостоверялись, что казнь действительно совершилась без обмана. Если за палаческую работу брались непрофессионалы, или палач был неопытен, то казнимого ожидали страшные муки. К этому нужно добавить, что сознание не угасало сразу после отделения головы от тела. Исследования французских врачей конца XIX века показали, что голова казненного несколько секунд и даже минут жила и закрытые веки открывались в ответ на названное имя казненного человека. Эти выводы послужили причиной отмены казни на гильотине, которая сама по себе была более совершенна, чем палач, - ведь в ответственный момент человеческая рука могла дрогнуть и принести казнимому огромные страдания.

В Артикул Воинский 1715г. включено важное положение о казни. Если раньше, в XVII веке, казнимый преступник оставался жив после первого удара палача или срывался с виселицы, то ему по давней традиции даровали жизнь. Артикул отменил обычай: «Когда палач к смерти осужденному имеет голову отсечь, а единым разом головы не отсечет, или когда кого имеет повесить, а веревка порветца и сужденный с виселицы оторветца и жив, и еще жив будет, того ради осужденный не свободен есть, но палач имеет чин свой [обязанность] до тех мест [до тех пор] отправлять, пока осужденный живота лишиться и тако приговор исправлен быть может».

Некоторые авторы считают повешение древнейшей казнью на Руси. Как уже сказано выше, повешение было трех видов: обычное («повесить за шею» или просто «повесить», в одном случае «обвесить»), повешение (повешение) за проткнутое крюком ребро («повешен за ребро») и, наконец, повешение за ноги. При подвешивании за ребро смерть не наступала сразу, и преступник мог довольно долго жить. Эту казнь могли совмещать с другими видами наказания, например с колесованием.

Четвертование представляло собой расчленение тела преступника с помощью меча или топора – точнее, специального топорика для отсечения рук и ног. В обоих случаях преступнику вначале отрубали левую руку и правую ногу (или наоборот), затем это повторялось с оставшейся рукой и ногой, а затем отсекали и голову. Но в других случаях преступнику обрубали сначала голову, а затем уже руки и ноги. Четвертование в первом случае называлось «рассечением живого» и усугубляло муки преступника, во втором же было выражением милости государя.

Можно сказать, что страшно мучительной была казнь колесованием, когда переламывались кости преступнику на эшафоте с помощью лома или колеса. Из документов видно, что преступнику ломали преимущественно руки и ноги. Средневековые гравюры и описания современников позволяют судить о технике этой казни. Сохранилось палаческое колесо XVIII века. Оно позволяет прийти к выводу, что это орудие казни внешне походило на колесо каретное. Его деревянный обод снабжен железными оковками, края которых загнуты для того, чтобы усилить ломающий кости удар. Преступника, опрокинутого навзничь, растягивали и привязывали к укрепленным на эшафоте кольцам или к вбитым в землю кольям. Под суставы (запястья, предплечья, лодыжки, колени и бедра) укладывались клинья или поленья, а затем с размаху били ободом колеса по членам, целясь в промежутки между поленьями так, чтобы сломать кости, но при этом не раздробить тела. В приговорах указывалось, что именно ломать: ребра, руки, ноги и т.д. Казнь колесованием впервые применили в России как западную новинку при казни стрельцов в 1698г. Приговор «колесовать руки и ноги» чаще всего относился к процедуре «колесования живова», что означает колесование заживо. Этот вид казни считался очень жестоким. После того, как преступнику ломали руки и ноги, его клали на укрепленное на столбе колесо, где он медленно умирал. Из некоторых описаний следует, что переломанные члены преступника переплетали между спицами укрепленного на столбе колеса. Ломая кости, палачи при этом стремились не повредить внутренних органов, чтобы не ускорить смерть и чтобы мучения затянулись. Положенные на колеса преступники жили иногда по нескольку дней, оставаясь в сознании.

Посажение на кол было одной из самых мучительных казней. Кол вводился в задний проход, и тело под собственной тяжестью насаживалось на него. Искусство палача состояло в том, чтобы острие кола или прикрепленный к нему металлический стержень ввести в тело преступника без повреждения жизненно важных органов и не вызывать обильного приближающего конец кровотечения. Кол с преступником устанавливался вертикально.

Нельзя сказать, что сожжение в России особенно распространенной смертной казнью, не то, что в Европе, где костры с еретиками горели весь XVII и XVIII вв. Смерть в срубе была мучительна, и скорее всего казнимый погибал не от огня, а от удушья. Для казни рубили небольшой бревенчатый домик, наполняли его смоляными бочками и соломой, потом преступника вводили внутрь сруба и запирали там. По другим данным, преступников опускали в сруб сверху «так, что затем нельзя было их не видеть, не слышать. Есть сведения и о другой «технологии» этой казни: преступника бросали («метали») в горящий сруб. Сжигали так же и на медленном огне – коптили.

Фальшивомонетчикам заливали горло металлом (обычно оловом), который находили у них при аресте. Как и других преступников, их тела водружали (привязывали) на колесо, а к его спицам прикрепляли фальшивые монеты.

Выше уже говорилось, что признание упорствующим преступником своей вины, отречение его от прежних взглядов власть воспринимала с удовлетворением и могла облегчить участь приговоренного либо перед казнью (назначали более легкое наказание), либо во время экзекуции. Тот, кто просил пощады, раскаивался или давал показания, мог рассчитывать на снисхождение, получить, как тогда говорили, «удар милосердия». Такому покаявшемуся преступнику облегчали мучения – отсекали голову или пристреливали.

К особо тяжким преступлениям прибавлялись позорящие посмертные наказания-надругательства: голову втыкали на кол, труп или его части клали на колеса или втыкали на колья на время, определенное указом. Затем останки сжигали, а пепел развеивали по ветру.

Существует легенда, что дочь Петра Елизавета, совершая переворот 25 ноября 1741г. дала клятву, что, став императрицей, никогда не подпишет смертный приговор. Правда ли это или нет – неизвестно, но при анализе источников исследователи пришли к выводу, что ни ОДИН человек в ее царствование не был лишен жизни на эшафоте, а приговоренных к смерти ссылали на каторгу. Особо заметным считается указ 7 мая 1744г., который запрещал приведение на местах смертных приговоров без разрешения на то Сената. И ни разу за время царствования Елизаветы Сенат не издал соответствующего указа. Эта фактическая отмена смертной казни была законодательно оформлена указом 1754г., в котором говорилось, что «натуральная смертная казнь» должна быть заменена другим наказанием в обязательном порядке.

Однако с приходом к власти Екатерины II была возобвлена, и лишь с указа 6 апреля 1775г., после казни участников восстания Пугачева, ее де-факто заменяют кнутом.

В дальнейшем было еще несколько случаев, когда власть «игнорировала» этот указ и применяла смертную казнь, например в деле о декабристах. Однако, с 1775 по 1917гг. смертная казнь в России была лишь исключительным наказанием и применялась в качестве санкции при преступлении против монархии.